«Моя педагогика» (эссе) Малахов Сергей Петрович - учитель информатики
2005 г.
Как человек, которому не чуждо
поэтическое слово, которому легче выразить свои мысли на бумаге в чёткой и
красивой форме, я начну свои размышления со стихотворения, написанного мною
совсем недавно. Поводом к его написанию послужило моё нынешнее участие в
конкурсе. Учителям
Учителем я
стал почти случайно,
Но видимо
судьба меня вела.
А её путь,
всегда покрытый тайной,
Определяет
сущность бытия.
Пятнадцать
лет работаю я в школе
И мне,
поверьте, есть о чём сказать.
Сейчас бы
выйти прямо в чисто поле
Да от души
там шашкой помахать.
Но наше
поле – парты, доски, книги,
А наши
шашки – мел да карандаш.
Всё ж
педагогика не лишена интриги.
Берём мы
детские умы на абордаж.
У нас своё
учительское братство
И мерой
времени давно уж стал урок.
Но из души
прорвётся хулиганство
И ляжет на
бумагу между строк.
Работа
наша очень кропотлива,
В ней
место есть и сердцу, и уму.
Ты за один
урок, без перерыва,
Способен
достучаться хоть к кому.
Скомкаешь
ты, ещё не мало копий
И не один
пуд соли может, съешь.
До самой
старости не избежишь утопий,
Что
заполняема в умах любая брешь.
А как
иначе? Веришь, любишь, учишь
И в сотый
раз одно и то ж твердишь.
Ты
результат в учениках получишь,
Быть
может, через годы разглядишь
В них те
крупинки разума и веры,
Которые
заложены тобой
Ни ради красного
словца, ни для карьеры,
А просто
долг у нас с тобой, такой.
И даже в
пору новых технологий,
Когда
компьютер входит в каждый дом.
Он не
собьёт учителя с дороги,
А станет
лишь помощником при нём.
Живое
слово, даже бессловесность…
О чём ещё
Конфуций говорил,
В тени
Учителя найдёшь свою известность.
Дай бог
тебе, чтоб верил и творил.
/16.03.2005/
Педагогика, как наука, существует довольно давно, а
процесс обучения и передачи знаний вообще присущ человеческому обществу
изначально. Тогда по логике вещей мы должны иметь полную и всеобщую
грамотность. Но что же мы имеем на сегодняшний день, всё новые и новые проблемы
в обучении и воспитании детей. Меня всегда будоражит вопрос: «Что же такое
педагогика, наука это или искусство, или вообще ремесло?»
Вопрос
о том, куда следует отнести педагогику, к разряду наук или к искусствам, время
от времени возобновляется. Очевидно, это вопрос чисто теоретический, вопрос
классификации и методологии, но он очень важен для меня, как для педагога. Что
же, в самом деле, за вещь педагогика и сам педагог есть ли в некотором роде
художник или человек науки? Обсуждением поставленного вопроса занимался
ещё Ушинский в предисловии к сочинению «Человек как предмет воспитания» и решил
его так, что педагогика есть искусство, а не наука. Он основывался в этом
случае на том различии между наукой и искусством, которое сделал английский
философ Джон Стюарт Милль (1806-1873) в своей «Логике». Нет никакого сомнения,
что вопрос о том, считать ли педагогику наукой или искусством, разрешится
вполне, если будет отчетливо выяснено и определено, что такое наука, что такое
искусство и чем занимается педагогика. Можно так думать о науке: она есть
осуществление стремления к чистому знанию, бескорыстному, самодовлеющему,
знанию ради приятности и благородства самого знания; она есть возвышение ума в
сферу бесстрастную и спокойную, где абсолютно царит разум, хотя расширение
знания и сопровождается актом величайшего удовольствия. Чисто научное
исследование совершенно и решительно чуждо каких-либо практических целей и
интересов, попыток научать, исправлять, улучшать; оно есть знание, чистая мысль
и больше ничего. Возле человека чистой науки может лежать богатейшее приложение
его научной теории, обещающее неисчислимые блага и ему самому, и другим, и
человек науки может пальцем не пошевельнуть для совершения этого приложения.
Практическая утилизация знания — это
совсем другой мир, существенно различный от чистого мира мысли и знания. Понимание явлений и расширение своего понимания — вот сущность научной деятельности. А воспользуется ли
кто-нибудь научными знаниями в практическом отношении или нет, принесут ли они
какую-нибудь пользу или нет — это
совсем другой вопрос, чистой науки самой по себе совсем не касающийся. Принесут
—
хорошо, не принесут — неогорчительно.
Но держаться в такой отвлечённой сфере далеко не
всякому ученому возможно. Перед его глазами расстилается жизнь, полная лишений
и неустроенности, люди страдают от этого нравственно и физически; у него же в
руках есть знание, которое, надлежащим образом примененное и выраженное, может
бросить луч света в темноту и уменьшить бедствия. Применение научных законов к
требованиям жизни и есть искусство. Человек искусства не ставит своей задачей
расширение знания ради самого знания, за чистым самодовлеющим знанием он не
гонится, в сфере чистой мысли холодно его горячему любвеобильному сердцу; знать
—
чтобы помочь, повелевать природой,
доставлять удобства людям — вот
цель человека искусства. Разница по цели деятельности между человеком науки и
человеком искусства ясна: один хочет открывать новые знания, теоретически
выяснять прежние; другой из знаний, уже открытых, стремится извлечь
практические результаты, а о новом знании заботится настолько, насколько оно
обещает новые улучшения жизни. Что же касается самих мыслительных процессов, то
они близко сходны и у человека науки, и у человека искусства: и тот, и другой
вращаются постоянно в сфере научных положений, законов и правил, комбинируют
научные данные на разные лады, делают заключения, новые сопоставления и т. д.
Только человек науки ставит дело так, чтобы из образованных сочетаний
получилось новое теоретическое положение, а человек искусства так, чтобы
получилось новое практическое применение. Последний для достижения своей цели
неизбежно вводит в свою мысль новые элементы, потребности жизни, времени,
обстоятельств. С этой точки зрения на науку и искусство педагогика, несомненно,
должна быть отнесена к разряду искусств, потому что она имеет своей задачей не
расширение чистого знания ради его самого, а более практические цели — правильное
развитие способностей детей, их нормальное физическое и психическое развитие.
Те законы, которые добыты науками о человеке, она старается применить к
развитию подрастающего поколения. Искусство есть приложение науки, и человек
искусства постоянно вращается в сфере научных положений и формул. Невозможно
прилагать науку, не зная науки и не рассуждая научно.
С другой стороны многие науки возникли и развились под
влиянием чисто практических потребностей и соображений. Средневековые алхимики
стали основателями научной химии, но руководствовались в своих исследованиях
соображениями чисто практического характера; геометрия как отвлеченная наука
возникла из жизненных потребностей и практических измерений Земли; то же можно
сказать про древнюю астрономию и науку права. Таким образом, применение законов
оказывается деятельностью, неразрывно связанной с чисто теоретическим
изысканием и иногда даже непосредственно переходящей в это теоретическое изыскание.
Поэтому не стоит разделять эти два вида умственной деятельности, столь тесно
связанные между собой, и та и другая деятельность есть деятельность научная; но
одна есть чисто или отвлеченно научная, а другая практически научная или
прикладная. С этой точки зрения на науку и искусство педагогика, очевидно,
должна быть зачислена в разряд прикладных наук.
Педагогика изучает прошлое. Воспитательная
деятельность началась не сегодня, она есть одна из существенных функций
человека. Чем сложнее жизнь, тем сложнее воспитание, чем проще среда, в которой
вращаются люди, тем проще воспитание. Если мы возьмем дикаря с самыми простыми
бытовыми условиями, мы и там найдем воспитание, хотя, по нашему мнению, крайне
несовершенное и грубое. Словом, где человек, там и воспитание, а у образованных
народов еще и думы, теории о воспитании. Все это дело нелегкое и не имеет ничего особенного по сравнению со
всяким другим научным изучением.
Педагогика есть прикладная наука; науки, с которыми
она находится в наиболее тесной связи и законы которых она должна применять,
это науки о человеке. Научные законы педагогика‚ должна применять к известным обстоятельствам и
потребностям и с известной целью. Откуда она возьмет знание этих обстоятельств,
подобные сведения можно почерпнуть только из истории народа, из склада его
общественной и государственной жизни, из потребностей и задач его настоящего.
Таким образом, для применения общих законов жизни и развития природы
человеческой к известной группе людей необходимо серьезное знание истории данного
народа, его душевного склада, его современных стремлений и потребностей. А
чтобы успешно выполнить намеченную такими путями цель, необходимо свободно
располагать всем педагогическим опытом человечества, обстоятельно знать, к
каким результатам пришло в этом отношении человечество, какие создало методы
воспитания, какими воспитательными средствами пользовалось, какой преследовало
образовательный курс и т. д., иначе сказать, нужно широкое знание истории
педагогики.
Если говорить о практической деятельности педагогов,
то воспитательная деятельность есть практическая техническая деятельность,
мастерство или даже, если хотите, ремесло. Взятая в своем чистом виде, она,
имеет мало научного характера, будучи индивидуальной или вообще слишком частной
и не заключая объяснительных рациональных элементов, преследуя непосредственную
ближайшую цель и мало заботясь обо всех общих отдаленных вопросах. Конечно, в
полной власти педагога осмыслить свою деятельность. Он может стараться
применять в своей деятельности положения действительно научные, а не правила и
советы сомнительной практической мудрости, не проверенной научным анализом.
Вместо полусознательного и неметодического экспериментирования, каким
обыкновенно бывает вся деятельность педагога, особенно молодого, начинающего.
Он может подвергнуть научное положение вполне сознательному и систематическому
педагогическому опыту; вращаясь постоянно среди детей, только что
развивающихся, он может с разных сторон проследить историю развития и склада
человеческой личности. Он внесет тогда в свою деятельность не только элементы
прикладной науки, но поднимется в сферу чистой науки, будет расширять, и
приумножать чистое знание о человеческой природе. В отдельных личностях он
будет изучать тогда природу общечеловеческую. Словом, осмыслить,
рационализировать свою деятельность педагог может очень легко, так как она
непосредственно связана со многими и различными научными сферами. Но для этого
нужно получить соответствующую педагогическую подготовку, нужно получить вкус и
любовь к научному исследованию. Такой подготовкой, такой любовью к науке
педагоги владеют не всегда, мне думается, с этим повезло, я понял в этом вкус.
Сила педагогического образования заключается не только
в основных для педагога сведениях, в знании преподавательских приемов и
манипуляций, в составлении конспектов и т. п. Такой подготовкой будущие
педагоги ставятся в невозможность осмысливать свою, так требующую света науки
деятельность. Оттого они позднее могут стать заурядными ремесленниками, дальше
удачной выучки какому-нибудь предмету ничего не видящими и не знающими, легко
впадающими при воспитании живой человеческой личности, в деле, вечно
изменяющемся и разнообразном, в крайнюю рутинность и механизацию.
Впрочем, настоящих педагогов, Педагогов с большой буквы, наверное, и не может
быть очень много. Чтобы быть хорошим учителем, для этого нужно основательно
знать свою науку и хорошо разбираться в методике. Так как же я сам отвечаю на
поставленный вначале вопрос «Что же такое педагогика, наука это или искусство, или
вообще ремесло?» И я прихожу к выводу, что это и первое, и второе, и третье.
Это наука, потому что нам приходится знать и применять на практике множество
действительно научных знаний. Это искусство, потому что каждый хороший педагог
должен одновременно являться и сценаристом, и артистом, и режиссёром своих
уроков-спектаклей. Это и ремесло, потому что без знания методик и технологий,
без прочувствованного опыта их применения педагог тоже далеко не продвинется,
да и любому учителю известно, сколько рутинной работы приходится нам
перелопачивать, как и любому ремесленнику.
|
